— Сразу видно, что звонишь ты! — отозвался Димка, невольно выделив голосом местоимение. — За твой телефон я не отвечаю, а в телефоне моём теперь порядок… полный порядок! Так что, Расик, звони… не стесняйся! — Димка, глядя на Расима, рассмеялся.
— Я не стесняюсь — Расим улыбнулся. — Дим, я пойду — к Гере схожу… ненадолго. Да? Они звали меня…
— Конечно, — Димка кивнул. — Ключ у меня будет…
«Неужели он ничего не чувствует? Расик… я люблю тебя, Расик!» — подумал Димка, глядя Расиму вслед, и в этот момент зазвонил его, Димкин, телефон.
— Это не я! — Расим, оглянувшись, засмеялся… и, уже открыв дверь — уже выходя, Расим услышал, как Димка говорит:
— Да, Светик, да… уже бегу — мчусь на всех парусах! Да, через пару минут… главное, чтоб пробок не было!
Расим вышел, прикрыв за собой дверь, и Димка стал торопливо переодеваться, о Расиме думая: «я тебя, а ты меня… — стаскивая джинсы, Димка вспомнил, как утром у спящего Расима колом вздымались, дыбились вверх плавки, и промежность у Димки вмиг наполнилась сладостным томлением, — я не стесняюсь — сказал ты сейчас… и я не стесняюсь… не буду стесняться — сегодня, когда погашу свет… потому что стесняться любви — это, Расик, моральное извращение… где-то когда-то кто-то придумал, что можно любовь разделить на «правильную», «неправильную»… всё это чушь!
Это могли придумать лишь те, кто сам никогда не любил… это придумали, Расик, к о з л ы, которые сами любви не ведали и потому любовь ненавидели… только какое нам дело до них, до этих убогих — нищих душой и телом! Мы — это мы… я выключу свет… я подойду в темноте к твоей постели… я прикоснусь к твоей груди, и ты почувствуешь… ты узнаешь, Расик, какой бывает любовь!
Ты услышишь, как бьётся мое сердце… увидишь, как сердце моё пылает огнём… я утоплю тебя в своей нежности, и… мы будем любить друг друга, потому что любовь — это самое главное, что есть на свете… самое, самое главное — из всего, что есть на земле на под луной и под солнцем… »
Димка, поправив в плавках напрягшийся член, торопливо застегнул джинсы, — он сменил новые джинсы, в которых он был в столовой, на старые — «домашние», неоднократно стираные; в меру потёртые, удобные и привычные, в которых Димка себя чувствовал наиболее комфортно; «если не любить, то зачем тогда жить?» — подумал Димка, надевая батник, — как всякий влюблённый, Димка не верил, что любовь его может оказаться без ответа, и потому, мысленно разговаривая с Расимом, он в мыслях своих у ж е любил, точнее, любили они друг друга — в мыслях влюбленного Димки… «а иначе — зачем на земле этой жить?» — подумал Димка, беря телефон; он хотел уже выходить из номера, чтоб «лететь на всех парусах» в номер девчонок, и тут взгляд его мимолётно скользнул по бутылке с водой…
Идея — ч т о можно сделать — возникла мгновенно… а почему, собственно, нет? Когда он пил воду, он, не задумываясь, поставил бутылку на кровать, и бутылка тут же опрокинулась, причём, заметил это не он, Димка, а заметил Расим… если б не Расим, заметивший, что бутылка опрокинулась, из неё, из бутылки, как минимум, половина воды бы вылилась…
Вышло это у Димки совершенно непреднамеренно — и потому получилось всё более чем естественно… он, Димка, ещё сказал, что поставил бутылку рядом с собой автоматически, то есть совсем не видя, ничуть не задумываясь, куда он её ставит, и Расим это воспринял совершенно нормально — Расим сказал, что он сам иногда что-либо делает на автомате, то есть тоже совсем не думает… ну, и кто мешает ему, Димке, свою рассеянность, свою невнимательность проявить ещё раз — п о в т о р и т ь по причине спешки? Ведь он торопился, он спешил… он очень спешил! — Расим, выходя из номера, не мог не слышать, как Димка, отвечая на звонок, проговорил, что он уже бежит, уже мчится на всех парусах.
..
Ну, и что получается? Он сделал глоток-другой… затем, не думая, не глядя, поставил бутылку на кровать, торопливо дёрнувшись на выход… бутылка бесшумно опрокинулась, легла набок, но он, Димка, этого видеть уже не мог, потому что он, торопясь, уже выходил из номера… логично? Логично… вполне логично! В результате такой «рассеянности» постель окажется мокрой, а это значит… «я попрошусь переспать к Расиму — с ним на его кровати… — подумал Димка, мысленно удивляясь, как всё просто, — и он… он не откажет, потому что он ни о чём т а к о м не подумает… я, таким образом, самым естественным образом окажусь в его постели, а это значит, что можно будет так же естественно — не внезапно! — перейти к проявлению своих чувств… ёлы-палы… офонареть, как просто!»
Идея возникла у Димки спонтанно — и тут же, буквально в считанные секунды, превратилось в совершенно конкретный план, ч т о надо сделать и к а к надо сделать… единственным уязвимым — и вместе с тем самым главным! — моментом этого плана было согласие Расика с ним, с Димкой, на одной кровати ночь переспать… а с другой стороны, что в этом могло быть такого, чтобы Расим, ни о чём не знающий, категорически отказался с ним, с Димкой, разделить кровать? Ведь спать вместе, в одной постели — это вовсе не значит, что обязательно надо трахаться…
«надо, конечно, но вовсе не обязательно» — подумал Димка, подходя к тумбочке, на которой стояла бутылка с минералкой; «что — разве так не бывает, что парни п р о с т о, без всякого траха, спят в одной постели?» — задал вопрос Димка, глядя на смоделированную им ситуацию глазами Расима; и тут же, словно в подтверждение своих мыслей, он вспомнил, что где-то читал, что в многодетных семьях братья-подростки нередко спят вместе — в одной постели, причём спят они так не одну ночь и не две, а спят постоянно… ну, то есть, на протяжении какого-то времени; трахаются пацаны при этом или нет — это вопрос другой, а вот то, что спят пацаны на одной кровати, Димка читал самолично…
Ну, то есть, ничего зазорного в самом нахождении в одной постели нет — если смотреть глазами Расима, а значит, Расим не должен ему отказать… «он не откажет!» — подумал Димка, скручивая с горлышка бутылки пластмассовый колпачок… Димка поставил бутылку на кровать, ожидая, что бутылка упадёт, но бутылка, едва качнувшись, не упала — осталась стоять на кровати в вертикальном положении; «блин, я ж тороплюсь — я не ставлю её, а отставляю, не глядя, делаю это быстро, рывком…
Делаю это, не думая… » — подумал Димка, невольно улыбаясь собственной изобретательности; он снова взял бутылку в руку, секунду-другую поддержал её и — поставил на кровать не глядя, быстро, рывком — бутылка, качнувшись, тут же упала набок, и из неё на постель полилась вода… «так… бутылка упала, но этого я уже не вижу… я спешу — я спешно выскакиваю из номера» — Димка рванул на выход… всё! За дверью из бутылки лилась на постель минеральная вода, а Димка шагал по коридору — «летел на всех парусах» — весело думая, как классно всё получилось… ну, а что? Если б когда-то где-то к о з л ы — импотенты, не ведавшие любви — не извратили б любовь, то никаких ухищрений делать было б не надо… а так… «Расик, я люблю тебя!» — подумал Димка, подходя к номеру Маришки-Ленусика-Светусика…
Обсуждение — о с у ж д е н и е — «вызывающего поведения» девушки Петросян получилось вялое: Вовчик, подключившись к интернету, смотрел на монитор своего телефона — что-то читал, Толик смотрел на усилия Ленчика с неприкрытой иронией, Серёга откровенно скучал; сама девушка эмо, явившаяся на собственную предполагаемую экзекуцию, была подчеркнуто невозмутима, словно все происходящее касалось кого угодно, но только не её; Димка, слушая Ленчика, думал о Расиме, — в номере, кроме него, были парни ещё, и Димка не напрягал себя, чтоб привычно подыгрывать л е н у с и к а м в их перманентном устремлении окунуться в «гламурную духовность».
— Мальчики, ну а вы что… вы чего молчите? Вам что — нечего сказать нашей однокласснице? — Ленусик обвела взглядом парней.
— Лерка, пообещай, что не будешь больше опаздывать, — не отрывая взгляд от монитора телефона, проговорил Вовчик.
— Вот ещё! — буркнула девушка эмо. — Я вам что — дурочка? Обещать я им буду…
— Мы же так не говорим! — вскинулась Светусик. — Но ты постоянно опаздываешь, и мы… это мы, как дурочки, тебя ждём! Все приходят вовремя, а ты…
— Не ждите, — коротко — без каких-либо эмоций в голосе — отозвалась девушка эмо, не глядя на Светусика.
— Ну, как мы можем кого-то не ждать? — рассудительно проговорила Маришка. — Мы же все вместе… мы все — одна группа, а ты Лера, нам всем себя постоянно противопоставляешь… разве это красиво?
Девушка эмо на эти слова — про то, что «мы же все вместе» — никак не отреагировала… она вообще была малость странная, эта девушка эмо: в школе училась неплохо, но в классе особо ни с кем не общалась, ни с кем не дружила… словно была на своей волне, нисколько не беспокоясь о том, как всё это будет воспринято окружающими…
И Димка, невольно подумав о себе, поймал себя на мысли, что, может быть, так и надо… ну, то есть, по жизни так надо — не подстраиваться под «всех», не притворяться, не лицемерить, чтоб казаться-выглядеть таким, «как все», а быть просто самим собой, ориентируясь прежде всего на свой собственный внутренний стержень… «если, конечно, он есть, этот внутренний стержень», — подумал Димка, — «вот, скажем, Лерка… она такая, какая есть… хорошая она или плохая, удобно с ней окружающим или нет — вопрос другой, но она не старается быть, как «все», не стремится под «всех» подстраиваться… а я?» — подумал Димка, вполуха слушая, как Ленусик, развивая Маришкину мысль о том, что они здесь «все вместе», объясняет Лерке, почему она, то есть Лерка,: ведёт себя вызывающе:
— Ты, Лера, что — умышленно это делаешь? Постоянно опаздываешь, ходишь, уткнувшись в телефон — никого вокруг себя не замечая… хочешь, чтоб все на тебя обратили внимание? Чтоб все стали думать, что ты особенная — не такая, как все? Так все уже обратили внимание… успокойся! Не причиняй неудобства своим вызывающим поведением н а м — будь как все!
— Да, Лера, не нужно выпендриваться! — поддакнула Светусик. — Ты никакая не особенная… будь, как все, и не будет никаких проблем — ни у тебя, ни у нас!
— Мы же, Лера, не просто так это всё говорим — мы желаем тебе добра, — рассудительно проговорила Маришка.
Лерка, словно не слыша, в ответ молчала — на призывы быть «как все» девушка эмо никак не реагировала, и Светусику-Ленусику-Маришке ничего не оставалось делать, как продолжать словоблудие в режиме коллективного монолога… «Лерке плевать, что она не такая, как «все»… ей по барабану! А мне? — спросил сам себя Димка, вполуха слушая слаженный монолог. — А мне не плевать, и потому я старательно изображаю из себя не того, кем я являюсь на самом деле… ну, и кем я являюсь на самом деле?»Голубым»? Я люблю Расима — люблю парня… ради него — для него — я готов сделать всё, что угодно… разве это плохо — любить другого? Просто любить… разве в любви так важен цвет?»Голубой», «не голубой»…
Какая, блин, разница? Любовь или есть, или её нет… а между тем, в восприятии л е н у с и к о в я такой же, как Лерка, потому что я не такой, как «все»… вот Вовчик, к примеру… или Серёга, или Толик… я не такой, как они, но всё моё отличие от них заключается лишь в том, что я люблю парня, а н а д о, любить девчонок — надо любить л е н у с и к о в… но разве я виноват в том, что я люблю парня — люблю Расима? И вообще… разве любовь может быть чьей-то виной? Любовь — это счастье, а не вина! Если Расик меня полюбит.
.. или хотя бы ответит мне взаимностью — не испугается, не оттолкнёт меня сегодня… кому от этого будет плохо? Любовь — это счастье! И это счастье нужно скрывать — нужно притворяться, лицемерить… разве всё это не абсурд?! Лерка такая, какая есть — она не скрывает свой пофигизм…
А я скрываю свою любовь, как будто любовь моя — преступление… или счастливым быть — преступление? Мир, в котором любовь надо прятать, надо скрывать-таить… полный пипец! А между тем, не скрывать такую любовь нельзя, потому что живу я в мире л е н у с и к о в, убеждённых в том, что все вокруг должны быть «как все» — как они, которых в этом грёбаном мире явное большинство… хотя… кто знает! Может быть, большинство это не столько реальное, сколько в и д и м о е? Вот я, к примеру… пряча свои настоящие чувства, скрывая свою любовь, я кажусь таким же, как «все» — как Вовчик, как Толик, как Серёга… и — таким образом я пополняю это самое б о л ь ш и н с т в о… а сколько ещё парней лицемерят т а к ж е, как я? Ведь не я же один… не я один делаю т а к в этом грёбаном мире! И получается — б о л ь ш и н с т в о…
Большинство, бля! Я думаю о Расиме — я хочу, чтоб у нас всё было взаимно… я люблю Расика — и при этом я Светке говорю, что мне снится она… разве можно доподлинно знать, кто о чём думает — кто чего хочет? Вполне возможно, что никакого р е а л ь н о г о большинства на самом деле нет… только кого это волнует? Одни — овцы по жизни — готовы верить во всякую хрень, чтоб только шагать в общей шеренге, быть «как все», потому что именно это — «быть как все» — для них показатель их нормальности… другие врут, лицемерят, скрывают свои настоящие чувства, мысли, желания — чтобы к а з а т ь с я такими, как «все»… и получается — большинство: Ленусик, Светусик, я… охренеть, как ловко устроен мир — грёбаный мир, протухший от лицемерия! Лерка плевать хотела на большинство — в отличие от меня… ну, и какое я имею право её осуждать, если я сам не могу быть таким, каким я являюсь на самом деле?»
— Дима, а ты что молчишь? — врезаясь в сумбурные Димкины мысли, до Димки донёсся голос Светусика. — Что, Дима, ты думаешь об отношении Леры к нам?
— Я? Ничего я не думаю… — Димка пожал плечами. — Я думаю, что проблемы здесь нет в принципе… — Димка, так говоря — подбирая слова, вспомнил-подумал, как вчера в разговоре с Зеброй он назвал Лерку «лохушкой»… может быть, он был не прав? — Если Лере нравится телефон… ну, то есть, если Лера ни минуты не может быть без него обойтись, то… какое нам до дело до всего этого? Это её касается — не нас…
Димка, говоря про телефон, подумал про Расима… в принципе, времени прошло ещё не очень много, и Расим мог запросто находиться в номере у братьев-близнецов… или, может быть, они все вместе пошли в гости к девчонкам из своего класса… но в любом случае Расим должен был вернуться домой — в их номер — раньше, чем Димка, чтобы первым увидеть пролившуюся на постель воду… то есть, Расим должен в любом случае ему, Димке, позвонить — чтобы взять от номера ключ… «а потом приду я, и… сегодня у нас будет в с ё!» — подумал Димка, глядя на Светусика — ощущая, как в плавках при мысли о том, что «будет в с ё», возникла сладостная истома…
— Дима! Но разве тебя не напрягает, что все мы Леру постоянно ждём? Или то, что она постоянно ведёт себя не так, как все… тебе это без разницы? — с недоумением проговорила Ленусик, явно не ожидавшая, что Димка выскажется в таком духе.
У нас также ищут:
трахнул телку грабитель видео, отец трахает целку, скачать русское порно видео инцест брат с сестрой, порно натуральный инцест видео, молоденькую студентку выебали в попу, фистинг в 1 раз, немецкая инцест с переводом, У блондинки со стройными ножками рвется очко, инцест папа дедушка внучка i, инцест брат лишил девственности сестру, выебал мамку пока спала, пухлые попки ебут, трахнул и выставил за дверь, 3д инцест фильмы, Симпатичная блондинка заставляет быстро кончить приятеля, Худые молодые телки стонут от группового секса, выебал родную мать рассказы, девушка трахается с горилой, видео парни ебут друг друга, глотает сквирт смотреть, смотреть трахнул тетку порно онлайн, трахнул младшую сестру порно, трахни глубже, в контакте порно фистинг, жену в турции трахнул, Трахаются на деревянной лавочке две подружки